Форум Луганська

Питання-відповіді Інтерв'ю Всі записи

... 2

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Ми пам'ятаємо !.. І не пробачимо !!
15 червня 2014 року в Луганську загинув активіст Євромайдану Олександр Решетняк, якого два дні катували російські окупанти. 
Вічна пам'ять...
https://s.ukropen.ne... style='border: 0px; max-width: 100%; margin-top: 3px; margin-bottom: 3px;'>

16 червня 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Це Луганський аеропорт...Всюди куди влізе 'руський мир' залишаються руїни і смерт...Останніми звідти вийшли 17 наших хлопців... Як там можна було воювати і як можна було залишатися живими - я не знаю... Десь є відео в мережі, в якому сепаратист кричить, мовляв були б у мене тих 17 воїнів, ми б уже Львів взяли. А дзуськи вам, московити !!
Герої серед нас ! Справжні ! Пам'ятайте про це !..
https://s.ukropen.ne... style='border: 0px; max-width: 100%; margin-top: 3px; margin-bottom: 3px;'>

16 червня 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
https://s.ukropen.ne... style='border: 0px; margin-right: 10px; max-width: 490px;'>
В Луганске люди торгуют старьем, лишь бы выжить

4 червня 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
'Патрік' з Луганщини: Як ірландський водій став бійцем ДУК 'Правий сектор'
 

Сергій Адаменко багато років прожив у Ірландії, але коли почалася війна на його батьківщині, залишив налагоджений побут за кордоном та відправився захищати Україну.

Сергій Адаменко живе і працює в Ірландії. Після окупації Росією Криму, він долучився до волонтерського руху підтримки оборонців України, а взимку приїздив особисто познайомитися з тими, кому допомагає. Про кожного бійця ДУК «Правий сектор», з яким зустрічався на Донбасі, Адаменко пише історії на своїй сторінці «Patrick UA» у Facebook. Своїми думками про те, що відбувається в Україні, «Патрік» поділився з Радіо Свобода. 

– Розкажіть про себе: де Ви народилися і виросли? З якої Ви родини? Як давно живете в Ірландії? Ким працюєте?

– Я народився і виріс на Луганщині у місті Красний Луч. Дитинство пройшло у бабці в місті Міусінск, яке розташоване на березі річки Міус. Мій тато працював головним механіком на підприємстві. Мама вчитель. В Ірландію приїхав з Аргентини, де прожив 5 років. Тут вже 16 років. Останні 3 роки працюю водієм автобуса на міжміських та міжнародних лініях.

– Як Ви відреагували на анексію Криму, на «русскую весну», появу «ДНР/ЛНР» і бойові дії на Донбасі?

– Дуже болюче. Від юнацьких років носив в собі якесь передчуття, що від сусідів нам буде зло. Коли почався Майдан, я рвався в Україну, але за сімейними обставинами приїхати не зміг. Потім почався Крим, за ним війна. Від безсилля кусав губи. Перші загиблі дали зрозуміти, що наше життя змінилося назавжди.

Я дуже негативно ставлюся до цих новоутвореннь, тому що розумію, що це не надовго. Просто масштаб тієї шкоди, яка була завдана Україні при їх утворенні, ми ще не до кінця розуміємо. Війна на Донбасі на довгі роки. З цим треба змиритися. Навіть коли ми відновимо наші кордони, вона не зупиниться. Поки існує РФ (Російська Федерація – ред.) нам спокою не буде.

– Що в Ірландії розповідали ЗМІ про події в Україні? Наскільки в країні, де Ви живете, має вплив російська пропаганда?

– Тут, як і по всій Європі, дуже сильна російська пропаганда. Але люди тут не дурні. Вони розуміють, що до чого. Тим більше на півночі, де є свій «Донбас» у вигляді Північної Ірландії. Я взагалі думаю, що наші історії дуже подібні.

– Чому Ви вирішили поїхати на Донбас?

– Це моя земля. Я там виріс. Без зайвого пафосу можу сказати, що це просто обов’язок кожного чоловіка. Просто багато хто ховається за фразами типу «Не моя війна» чи то «Війна олігархів», тому що в них не розвинуте почуття патріотизму. Совок вичавив із багатьох почуття гідності, свободи, любові до рідної землі, до свого народу.

– Як до цього поставилися Ваші рідні, друзі і колеги?

– Мій вчинок дуже добре віддзеркалив, «хто є хто»? З початком Майдану я розпрощався із багатьма своїми друзями. Навчився це робити радикально і без жалю. Мене дуже підтримали мої друзі в Ірландії. Були деякі, які намагались мене переконати в тому, що я не правий. Зато тепер я знаю, як мені до них ставитися. Більшість моїх родичів підтримало «русскую вєсну» і вони були дійсно шоковані моїм вчинком.

Що стосується роботи, то на той час, коли вирішив їхати на Донбас, я вже майже 2 роки працював водієм автобуса на міжміських та міжнародних лініях в одній приватній компанії. Коли я їхав, то сказав «босу», що мені треба тиждень відпочинку. А вже із бази ДУК ПС я йому повідомив, що хочу залишитися на довший час. Він здивувався, помовчав трохи і сказав: «Будь обережним!». Згодом він, та його два брати, додалися до мене у друзі на моїй сторінці у Facebook. Потім це зробили ще інші деякі мої колеги. Я бачив, що вони стежать за моїми постами, щось коментують.

Коли я повернувся до Ірландії, то відразу повідомив керівництво, і сказав, що хотів би далі працювати. Вони не лише відповіли позитивно, а й запропонували при потребі позичити гроші. Радо зустріли мене і колеги: тиснули руку, розпитували. І один з них сказав, що на дошці оголошень в офісі компанії було навіть оголошення про те, що я поїхав на Батьківщину, де іде війна.

Мені приємно, що люди, які часом навіть і не знають де розташована та Україна, з повагою поставилися до мого рішення і до того, що у нас відбувається. І дуже прикро, коли чую від своїх «земляків» щось на кшталт: «А зачем ты туда поехал? Это война олигархов!». Я коли таке чую, то у мене просто стискаються кулаки...

– Де Ви були на Донбасі і що робили?

– Я боєць 1-ї Окремої штурмової роти ДУК ПС. Авдіївка, Донецька область. Що робив? Захищав свою землю від ворога.

– Що керує людьми, які тримають лінію оборони на сході України?

– Це залежить, про кого Ви запитуєте. ЗСУ – це переважно заробітчани. Є там багато достойних воїнів, але окопна війна деморалізує військо. А про наш підрозділ можу сказати одне: там весь цвіт нації. Люди йдуть на смерть не за гроші та регалії, а за покликом серця. За Україну. Найстрашніше, що держава їх просто не бачить. Для неї вони не існують.

– Що Вас найбільше вразило у цих людях?

Дух. Сильний дух наших войовничих предків. Самовідданість. Це люди зроблені із кришталю. Чесні. Відкриті. Сильні.

– Що є головною проблемою України, на вашу думку?

Порочна система. Навіть чесна людина, потрапляючи в цю систему згодом приймає ці викривлені правила гри. Совок, який спотворив наші душі та виростив з нас манкуртів.

Україна - самодостатня країна. Маємо працьовитий та талановитий народ. Чудову землю та географічне розташування. При розумному керуванні можемо годувати півсвіту.
https://s.ukropen.ne... style='border: 0px; max-width: 100%; margin-top: 3px; margin-bottom: 3px;'>

20 квітня 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
'Это не сепаратисты, на Донбассе более 900 российских танков', - сенатор США о событиях в Украине.                                                                                

Американский конгрессмен-республиканец Уилл Херд в своем выступлении пояснил, почему так важно не называть войну на востоке Украины 'сепаратистским движением'.

На Донбассе есть 920 российских танков, руководят боевыми действиями там российские офицеры, акцентирвал Херд.

По его мнению, международное сообщество, называя войну на Донбассе 'сепаратистским конфликтом', поддерживает огромное заблуждение.   
https://s.ukropen.ne... style='border: 0px; max-width: 98%; margin-top: 3px; margin-bottom: 3px;'>

9 лютого 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Українцi не забувайте завдяки кому Ви спите мирно,та бухаете по кабакам.

11 січня 2018

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Зведення Прес-центру штабу АТО за 12 грудня 2017 року
Російсько-окупаційні війська продовжують грубо порушувати Мінські домовленості та застосовують заборонені зразки озброєння, зокрема міномети, танки і важку артилерію.
На Луганському напрямку у вечірній час бойовики обстріляли з артилерії калібру 152-мм підступи до Врубівки. А з 82-мм мінометів вели вогонь по захисниках Новоолександрівки і Попасної.
На Донецькому напрямку у післяобідню пору противник випустив півтора десятка артилерійських снарядів калібру 122-мм по оборонних укріпленнях між Водяним і Талаківкою. У вечірній час ворожі обстріли із озброєння, яке давно мало бути відведеними від лінії зіткнення продовжилися. Зокрема, загарбники вели вогонь із 120-мм мінометів по оборонцях Павлополя, Водяного і Опитного. Поблизу Авдіївки противник застосував міномети 82-го калібру, а у районі шахти Бутівка стріляв танк. Окрім того, неподалік Кам’янки і Новотроїцького окупанти порушували перемир’я з гранатометів і стрілецької зброї.
Загалом, за минулу добу, зафіксовано 24 порушення режиму припинення вогню з боку російсько-терористичних військ.
Внаслідок обстрілів противника жоден український захисник не постраждав.

13 грудня 2017

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Павло Бондаренко

І як же це я пропустив? Ну, краще пізно, аніж ніколи. Некролог.
В Луганську на 46-му році життя врізала дуба, задерла ноги, склеїла ласти відома місцева комуністка Наталія Максимець.
Та сама Максимець, яка у 90-і на гроші місцевих бандюків видавала порнографічну газетку й писала тупі бездарні 'еротичні оповідання' про ейфорічні враження від лизання чоловічої дупи.
Знаменита фраза комуністичної 'письменниці' прославила її на увесь світ. Ну, не на світ, так на Луганськ точно:
«Я нашла глазами белый чайник, и мы кончили вместе!»
Правда потім її взяли редагувати партійну газету 'Советская луганщина'. Крок нагору, як не крути.
Та сама комуняцька свинка, яка переконувала, що української нації не існує, а є 'дике плем`я'.
Та сама Максімець, яка разом із своїм комуняцьким шоблом в День пам`яті жертв Голодоморів демонстративно жерла шашлики та олів`є, запиваючи 'воггняною водою'.
'Пока некоторые больные на голову голодоморцы будут свечки в окнах жечь и голодать в знак уважения к умершим, мы собираемся нашей старой, дружной компанией и устраиваем пиршество - шашлык из свинины замоченный мальчиковой половиной, они же занимаются напитками, девичья половина очаровывает на счет всяких оливье и пирожков с мороженкой; будем вкусно есть, шутить и даже танцевать'.
Та сама Максимець, котора всією душею прийняла 'Русский мир' та 'ихтамнетов' у 2014 році й холуйствовала перед казачішками, бурятами та алколоїдними 'ополченцями', хизуючись у плямистих штанях, натягнених на необ`ємний зад. Правда, посади високої, на яку розраховувала, не отримала, перебиваючись за пару банок 'гуманітарної' тушонки вигадками страшилок про 'бандерівців'.
17 жовтня Наталію Максимець торкнув інсульт. Наслідок обжирання шашликами, простроченою російською тушонкою та страхом перед розплатою за злочини.
Упевнений, що наразі вона все ще перебуває у приймальні Вельзевула, бо там ніяк не визначаться в яке коло Пекла їй виписати путівку.
Ось вона на фото - в компанії однопартєйцев та головного комуняки України. Можете плюнути.
Такий от некролог вийшов. Вибачайте за злість, але огиднішої істоти я не зустрічав.

27 листопада 2017

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
'Мы с сестрами редко выходили на улицу, чтоб не съели', - луганчанин, який пережив Голодомор

25 листопада Україна відзначає День пам'яті жертв Голодомору.

Микола Павлович Онищенко пережив страшні 1932-1933 роки, гітлерівський штрафний концтабір, а на старості років йому з дружиною довелося залишити свій будинок в окупованому Луганську:

'— Я родился в селе Нововасильевка, что в семи километрах от Бердянска, — говорит 91-летний Николай Павлович Онищенко, которому довелось пережить Голодомор. — Из стоявшего на склоне холма дома моего деда Иосифа в ясные дни было видно Азовское море. Когда мне исполнилось два года, родители построили хатку из самодельного кирпича в соседнем маленьком селе Роза — там было дворов пятьдесят. Осенью 1932 года до нас дошла новость: советские активисты вламываются на подворья крестьян, переворачивают все верх дном — ищут зерно. Все, что находят, забирают, не оставляя ни килограмма. Начали с больших сел, скоро доберутся до Розы. Ужас, который охватил тогда взрослых, передался мне, шестилетнему мальчугану. Похожий неимоверно сильный страх я переживал только во время войны — когда попал под бомбежку гитлеровских самолетов.

«Обувь в те времена была только кожаная, ее резали на куски и готовили варево»

— В один из осенних дней 1932 года в наше село въехала вереница подвод, на них — нахальные мужики-активисты, — продолжает Николай Онищенко. — Село застыло в оцепенении. Советские работники врывались на подворья, и вскоре оттуда начинали доноситься крики, плач детей и женщин.

Моего отца в это время дома не было — он трудился в Бердянске грузчиком в порту (на работу и с работы ходил пешком). Своего поля мы не имели — питались тем, что выращивали в огороде и покупали на отцовскую зарплату. Так что запаса пшеницы, ржи, овса у нас не было. Но мама припасла небольшой мешочек с кукурузным зерном. Она быстро сообразила, куда его спрятать: вынесла бочонок с солеными огурцами на улицу, вылила рассол, высыпала огурцы в казанок, положила в бочонок мешочек с кукурузой, замаскировала его соленьями, закрыла крышкой и водрузила сверху камень.

И вот непрошеные гости (человек пять) нагрянули к нам. Самый крикливый из них с порога рявкнул маме: «Где хлеб?!» — «Нет у нас ничего — мы хоть и в селе живем, муж в Бердянске работает». — «Ты в огороде хорошенько проверь — может, там мешки закопали», — скомандовал крикливый одному из подручных. Начался обыск: нахрапистые дядьки методично перерывали все в хате, на чердаке, в сарае. Бочонок со спрятанным зерном стоял возле печи на полу. Мы с двумя младшими сестрами расположились рядом с ним. Крикливый снял с бочонка камень, и у него злобно заблестели глаза: «А что это у тебя огурцы без рассола?!» — заорал он на маму. Резким движением опрокинул бочонок, огурцы рассыпались по полу. Мужик с видом победителя вытащил мешочек. «Утаить хотела от советской власти! Не получится!» — выпалил он маме и понес добычу к подводе. Мама разрыдалась, побежала за этим дядькой, умоляя вернуть кукурузу, говорила, что детей кормить будет нечем. Мы с ревом бросились за ней…

— В доме оставался хоть какой-нибудь запас продуктов?

— Небольшой урожай, который вырастили на скромном огороде (советская власть дважды отрезала по половине площади нашего огорода, вот и получилось, что он стал совсем маленьким). Эти припасы закончились через несколько месяцев. Наша семья выжила в Голодомор благодаря тому, что отцу на работе выдавали продовольственный паек — мелкую рыбешку хамсу. Мама варила из нее похлебку, запекала рыбу в печи.

Той осенью взрослые стали посылать детей на колхозные поля собирать оставшиеся там колоски с зерном. Это занятие было небезопасным: жнивье охраняли мужики на конях — объездчики. Одна из таких вылазок врезалась мне в память. Мы с ребятами прочесывали поле в надежде отыскать колоски, когда кто-то выкрикнул: «Тикаем, объездчик!» Бросились бежать, но я не поспевал за приятелями — был среди них самым маленьким. Слышу, стук копыт все ближе и ближе. Я от страха остолбенел, замер на месте. Дядька осадил коня и уже замахнулся огреть меня нагайкой, но остановился — увидел ужас в моих глазах. Сплюнул и, не сказав ни слова, поскакал прочь.

Зимой мы с сестрами редко выходили на улицу — в основном сидели в хате на печи. Когда настала весна, захотелось на воздух, на солнышко. Но мама не разрешала: «Не выходи — съедят!» По селу ползли слухи о людоедстве, рассказывали о женщине, которая от голода сошла с ума и съела своих детей. Родители говорили, что умерла семья соседей, живших наискосок от нашей хаты.

Весной многие крестьяне шли прочь из своих домов в надежде раздобыть где-нибудь съестное. Запомнился один крайне изможденный человек, который брел по таявшему мартовскому снегу мимо нашей хаты. Его ноги были обмотаны тряпками, из-под которых выглядывали закоченевшие пальцы. Увидев меня, он прохрипел: «Дай поесть!» Но помочь ему я не мог.

Кстати, обувь в те времена шили только кожаную, зимой 1932—1933 годов она была съедена — сапоги резали на кусочки и готовили варево. Люди пустили под нож всю имевшуюся живность, съели котов и собак. Голод заставил нас есть траву (в особом почете были лебеда, щавель, крапива), а также почки деревьев, различные коренья… Дети в нашем селе пели: «Нема хліба, нема сала, бо совєтська власть забрала».

Наши родственники жили в соседней Нововасильевке. Всем им посчастливилось выжить в Голодомор благодаря главе семьи — деду Иосифу. Он сумел часть зерна спрятать так хорошо, что активисты его не нашли.

Через десять лет, во время Второй мировой войны, мне вновь довелось пережить голод — в штрафном лагере фашистов. Еще в 1941 году гитлеровцы начали агитировать молодежь ехать на работу в Германию. Затем стали насильно отправлять туда наших парней и девушек. Поэтому я жил то у одних, то у других родственников — прятался от полиции. В 1943 году полицаи предупредили маму: «Передай сыну: если не придет в управу на регистрацию, спалим твою хату». Мама посоветовала: «Накурись чая и иди в управу. Дым от чая так действует, что медосмотр ты не пройдешь — скажут, больное сердце». Я так и сделал. Но никакой врачебной комиссии не было: немецкий офицер взглянул на меня, хлопнул по плечу и сказал: «Гут!» Дело в том, что с пятого по восьмой классы я учился в Бердянске в спортивной школе, занимался гимнастикой, так что был парнем весьма крепким.

«Надзиратели говорили, что в среднем больше трех месяцев заключенные в штрафном лагере не выживают. А я выжил»

— Попал в Западную Германию в сельскохозяйственное имение, находившееся в восьми километрах от Дюссельдорфа, — продолжает Николай Онищенко. — Дома у меня был приятель Петя Мамчур. Его тоже забрали на принудительные работы. Он написал письмо моей маме. Она сообщила ему мой адрес и мы с ним стали переписываться. Оказалось, Петю направили работать в село под Парижем, где находилось хозяйство какого-то немца. Приятель писал: «Тут свобода, давай ко мне». Вот я и совершил побег. Полицейские быстро меня поймали, заехали прикладом по голове и отправили в штрафной лагерь. Там заставляли тяжко работать и кормили очень плохо. Два раза в день — утром и вечером — мы получали баланду, в которой плавала белокочанная капуста (я ее после лагеря лет двадцать не мог есть) и кольраби. Иногда вместо кольраби бросали брюкву. Вечером выдавали самое ценное — 90-граммовый ломоть черного хлеба. Он казался сказочно вкусным.

Надзиратели говорили, что в среднем больше трех месяцев заключенные в штрафном лагере не выживают. Мы работали на заводе по производству краски в городе Дуйсбург. Бригада, в которую я попал, занималась погрузкой в вагоны мешков и бочек с сухой краской. Был у нас высокий парень по фамилии Березов. Он так обессилел, что без разрешения уселся на ступеньки и заявил, что у него не осталось сил. Мастер-немец (кстати, он был членом фашистской партии и внешне походил на гитлеровца с картины Сергея Герасимова «Мать партизана») приказал Березову немедленно встать. Но тот не смог. Тогда мастер согнул вдвое металлический обруч от бочки (получилось нечто похожее на саблю) и принялся рубить ею доходягу, пока не забил до смерти.

На работу нас водили строем. Идти следовало обязательно в ногу. Ослабевшие, как правило, сбивались с шага. Специально обученные овчарки мгновенно их вычисляли, бросались сквозь строй и начинали рвать ноги. Охрана через минуту-другую оттягивала собак. Но израненный клыками заключенный на следующее утро идти на работу был не в состоянии. Когда мы вечером возвращались с фабрики, бедолаги уже в бараке не было. Это один из способов отсева доходяг. Практиковались и другие, например, такой: в зимнее время надзиратели выводили обессилевших на улицу и обливали водой из шланга.

Мне хватило здоровья пережить штрафной лагерь. Нас с товарищами освободили американцы. Они говорили: «Вернетесь в СССР — вас запросто могут посадить в лагерь. Если хотите, оставайтесь в свободном мире». Но я стремился домой, к родным. В Советском Союзе едва не очутился на принудительных работах: прошел проверку в специальном лагере, получил документы об этом. Но меня не отпустили: вместе с другими бывшими остарбайтерами повезли грузить в эшелон. Я с несколькими ребятами сбежал со станции — мы воспользовались тем, что у нас не отняли документы. Разыскал родителей, — так получилось, что они работали в Киргизии. А в 1947 году поступил в Мариуполе учиться на инженера-металлурга. После окончания вуза попал по распределению на Ворошиловградский паровозостроительный завод, за 25 лет дослужился до должности заместителя директора. Затем преподавал в Луганском университете. Уже давно на пенсии. Когда в 2014 году началась война, мне было 88 лет. Мы с женой не хотели оставаться под властью сепаратистов. Наш сын живет в Харькове, дочь — в Киеве. Решили ехать к дочери. Сейчас дети оплачивают нам аренду квартиры в столице.

У меня есть идея создания народного памятника жертвам Голодомора: школьники и студенты Украины (а это около четырех миллионов человек) могли бы прислать в Киев по одному небольшому камню — весом граммов по двести. Я подсчитал, что из этого материала можно было бы построить стену длиной четверть километра, высотой шесть метров и шириной один метр. Я имел возможность рассказать о своей идее министру культуры Евгению Нищуку. И еще одно: будь наша страна в 1930-е годы независимой, Голодомора не было бы. Призываю молодежь: берегите Украину, ее свободу!

Корреспонденты «ФАКТОВ» побеседовали еще с двумя людьми, которые в детстве пережили Голодомор, — 89-летней Тамарой Михайловной Бедренко и 95-летним Зиновием Ивановичем Масло.

— В нашем селе (я родом из Фастовского района Киевской области) во время Голодомора больше всего людей умерло в конце весны — начале лета 1933 года, — рассказал Зиновий Иванович. — Тем, кто еще как-то держался на ногах, сельсовет по очереди выделял колхозную лошадь и приказывал вывозить умерших на кладбище. Там для них копали большие братские могилы. В один из дней отец подсчитал, что за сутки в нашем селе умерли 14 человек!

Нашему сельскому погосту уже сто лет. В четверти могил похоронены люди, скончавшиеся от голода в 1932—1933 годах.

— Моему отцу сельсовет тоже давал такие поручения, — рассказала Тамара Михайловна. — Но получилось так, что компания молодых хлопцев ночью увела коня с нашего подворья и забила его. Вот только полакомиться мясом ребята не успели — их быстро поймали. Мы пошли в сельсовет попросить немного мяса. 

25 листопада 2017

Щокін Валентин, користувач 1ua
Валентин Щокін
Силы АТО улучшили тактическое положение на Луганском направлении

Отдельные подразделения Вооруженных сил Украины в зоне АТО улучшили свое тактическое положение на Луганском направлении.

Как сообщает пресс-центр АТО, это произошло, чтобы улучшить условия 'наблюдение за противником и вести оборонительный огонь в ответ на провокационные обстрелы' со стороны боевиков.

В штабе отметили, что передислокация подразделений сил АТО осуществляется в пределах территорий, определенных Минским договоренностями.
Вопли ДЛНровских ватанов в этом видео офигенны

В ночь с 21 на 22 ноября подразделения 54-й отдельной механизированной бригады вооружённых сил Украины совместно с боевиками батальона 'Айдар' захватили село...

24 листопада 2017


... 2


  Закрити  
  Закрити